Режиссер представляет фильм о гении художника с участием Скамарчио, Юппер, Гарреля и Рамазотти
«Караваджо? Сегодня он был бы военным репортером, за его великую способность увековечить момент». Микеле Плачидо представляет «L’ombra di Caravaggio» на Римском кинофестивале, проект, который, как объясняет режиссер и актер, начался издалека и был остановлен пандемией. «Это были четыре болезненных года для всех в итальянском кино. Эти страдания Ковида означали, что фильм, как и все мировое кино, остановился, но в момент возобновления мы не смотрели в будущее с унынием. Наоборот, мы еще больше поняли, что у нас в руках жемчужина».
Идея, объясняет Плачидо, которого в фильме поддерживает звездный состав, включая Риккардо Скамарчио, Изабель Юппер, Луи Гарреля и Микаэлу Рамаццотти, «заключалась не в том, чтобы сделать биографию Караваджо, а в том, чтобы найти что-то другое. У этого фильма есть древняя зрелость, родившаяся 53 года назад в тени статуи Джордано Бруно, когда я был мальчиком в 68-м году и участвовал в больших демонстрациях в поддержку Вьетнама», — вспоминает режиссер. Через друзей я открыл для себя Караваджо и представил себе диалог между ним и Джордано Бруно».
«Что меня интересовало, — добавил Плачидо, — так это не фильм об эстетике Караваджо, а желание понять, кем были те люди, которых он изображал, те проститутки, которые стояли в великих римских церквях, которыми он напоминает мне Пазолини с персонажами римских предместий». Но для этого нужна была идея. А идея была в тени». И фильм Плачидо, который по этому случаю подписывает свою четырнадцатую режиссерскую работу (итальяно-французское совместное производство, подписанное Goldenart Production с Rai Cinema и для Франции Charlot, Le Pacte и Mact Production), точно повторяет силуэты, исследуя запутанное и авантюрное существование Микеланджело Меризи, он же Караваджо, через его диалог с тенью, которую играет Луи Гаррель.
Тень Караваджо — это священник-фундаменталист, — объяснил Гаррель журналистам, — Тень — это фашист. Фашизм рождается из страха, и это конформизм. Мы все реакционны, как тень перед авангардом. Я искал то, что было фашистским внутри меня, и играл с тенью вот так». Одна деталь: Римская курия не дала режиссеру разрешения на съемки внутри римских церквей, и Плачидо пришлось переключить свое внимание на другое место. Мы отправили им сценарий, а они вернули его нам», — подтверждает Пласидо. Он рассказывает, что затем отправился в Неаполь: «Там у меня возникла идея установить и перестроить точно так же, как в Риме. Очевидно, что нам пришлось сузить поля, это была огромная работа, но никто не увидел различий, в том числе благодаря региону Кампания».
Риккардо Скамарчио объясняет, как он подошел к созданию образа Караваджо. «Я сосредоточился на общих с ним моментах, — говорит актер, — на том, что мы два провинциала, приехавшие в Рим с одной страстью: для меня — кино, для него — живопись. Для меня он такой же персонаж, как Элвис Пресли, провинциальный мальчик с огромной энергией, страстью и талантом и с большой строгостью, в некотором смысле, к живописи». Живопись, которая в то время «была основным направлением шоу-бизнеса, картины обуславливали людей, не было ни радио, ни телевидения», — говорит Скамарчио, пораженный, в частности, тем, как Караваджо «мастерски использовал свет, начиная с черного фона». Я попытался придать ему некую лихорадочность, такую же я увидел в глазах Микеле, когда он рассказал мне о проекте, и такую же я испытываю, когда волнуюсь».
Юппер играет роль Костанцы Колонны. «Костанца — невероятный персонаж, — объясняет французская актриса, — она признает не только эстетическое, но и политическое превосходство Караваджо. Фильм, объясняет продюсер Федерика Висенти, «стоил 13 миллионов, промышленные затраты — 14 Французская совместная работа с французами».